Елена Телига

Елена родилась под Москвой, где служил отец, инженер-гидротехник Иван Шовгенив. Затем жили в Петербурге. Крестная мать Елены — российская поэтесса Зинаида Гиппиус. Следовательно, семья принадлежала к российской культуре.
В 1918 году они переехали в Киев, где отец заведовал департаментом водных путей правительства УНР, преподавал в Политехническом институте. Там и жили — в парке на Брест-Литовском проспекте. В эмиграции отец стал ректором ”петлюровской” Украинской хозяйственной академии в Чехии. Елена и там чувствовала себя петербуржской барышней, бывала среди белоэмигрантов. Однажды кто-то при ней  вспомнил про ”собачий украинский язык”. Она сказала: ”Вы хам! Я вас больше не знаю!” И с тех пор перешла на украинский язык. Полюбила отцовского студента Михаила Телигу, бывшего сотника армии УНР, родом с Кубани.
Они обручились, выехали в Польшу, где жили в несказанной бедности. Он был землемером, она иногда подрабатывала моделью и писала стихотворения.
После убийства Коновальца в 1938 году ОУН раскололась на бандеровцев и мельниковцев. Телига избрала последних, потому что бандеровцы не доверяли поэтам.
Осенью1941 года она прибыла в оккупированный Киев, возглавила Союз писателей и журнал ”Литавры”. Телига верила, что после войны Украина будет суверенна. Немцы думали иначе, и Елена с товарищами была расстреляна в Бабьем Яру. Один из гестаповцев впоследствии говорил, что даже среди мужчин не видел столь мужественных, как эта женщина. Тогда ей шел 36-й год.
Остались четыре десятка стихотворений, среди них ”Поворот”. В нем Телига, за 10 лет предвидела свою гибель. У нее была натура Кармен. А Кармен — это азартный флирт со смертью.
Телига обладала удивительной способностью завораживать мужчин —  самим лишь  своим появлением. Перед войной эмигрантский журнал в Польше вместил шарж на нее с такой подписью: ”А за мною молодою ходять хлопці чередою!” Она сердилась — не за ”череду хлопців”, а за то, что ей нарисовали кривую шляпку, а она носит шляпку как настоящая варшавянка! А что касается мужчин, то вспомним тех, кем очарована была она.
Первую любовь 15-летняя Лена Шовгенива пережила в Киеве. Затем — Михаил Телига. Вот ее письмо к нему за год до свадьбы: ”Любовь свободна, Мишенька, и я никогда не возьму никаких обещаний и ничего подобного? Делайте, дорогой, как находите лучше, ходите везде, знакомьтесь, танцуйте, флиртуйте. И мне Вы никогда не сделаете неприятности. Только такая любовь хороша, как у нас, когда она не обязанность, а светлое, радостное, свободное счастье! Только будьте всегда искренним, а я знаю, что я для Вас единственная”.

Позже появился Дмитрий Донцов, старше ее на 23 года. Она его звала глубокоуважаемым редактором. Этот мужчина, похожий на Мефистофеля, имел успех у женщин. Донцов — идеолог украинского национализма, героически-наступательного. Поэтому его боготворило целое поколение. У него было острое перо, страстно-грубоватое, как у Ленина. Стихотворения Телиги впервые опубликованы в ”Вистныку” глубокоуважаемого редактора. Там же печаталось и ее стихотворение ”Подорожній”, посвященное якобы Донцову. Это стихотворение теперь проходят в школе.
Летом 1933-го Телига писала Наталии Ливицкой-Холодной о Донцове: «Натусенька, ты не представляешь, как он мне дорог. Не мне сориентироваться в том, что это такое: любовь, обожание, приязнь или увлечение, или ни то, ни второе и ни третье. Но это чувство столь глубокое, что ты должна с ним согласиться? Меня мучает одно: при всей моей большой любви к Михаилу я не испытываю к нему «кохання»? жизнь очень тяжела нам обоим, а в частности для меня, потому что я от любви к Мише стараюсь не показать ему нехватку «кохання»?
Почему именно — она и Донцов?
Поэт Евгений Маланюк говорил о Телиге, что она хотела от жизни радости в королевском значении этого слова. Когда она в свое время, в Праге, ”выбрала” для себя Украину — это был именно королевский выбор: моя земля, я хочу ее любить! Но как ее получить?
И вот — Донцов, сумевший это сформулировать. Формула была достойна ее любви. Но то, что Донцов сформулировал словами, Телига сделала в жизни. Она вернулась в Украину — в худшее для возвращения время.
Это был смертельный флирт с судьбой. Тот же Маланюк, бывший офицер армии УНР, уговаривал Елену не ехать. Говорил: люди, жившие под Сталиным 20 лет, не те люди, которые тебя там ждут. Но она все же поехала в город своей первой любви.
В июле 1941-го Елена, вместе с писателем Уласом Самчуком, тайно от немцев, перешла вброд Сян. Самчук остался в Ровно. А Телига направилась дальше — одна. 17 октября 1941-го она писала из Ровно в Краков мужу: ”Мое ты золотце родное, мой лучший в мире Мишенька! Дорогой мой, как я грущу без тебя! Мне так тебя недостает, как никогда в жизни. Что будет в Киеве? Не знаю! Дорогой мой, любимый. Верю, что встретимся и заживем снова вместе. Помни: какая я ни есть, но тебя одного очень люблю и жизни без тебя не представляю”. Михаил приедет к ней в Киев — немного погодя.
Улас Самчук был одним из многих очарованных Еленой. Они вдвоем переходили Сян — эта непроизвольная интимность сблизила их, и Самчук этого не забыл. Он всю жизнь страдал, что не смог спасти ее. У него в Киеве была невеста Таня. Таня и Елена ждали, что Самчук вывезет их из города. У Самчука был старый ”фиат”. Он ломался каждый раз, выезжая на киевскую дорогу. Потом сдох совсем. А в Ровно служил немец Ганс Кох. Он безнадежно любил одну нашу девушку. Она сказала: ”Если привезешь из Киева двух этих девушек — я подумаю!” Кох поехал. Скоро вернулся с Таней — без Елены.
Что там произошло? Украинцы в Киеве надоели немцам, и они добивали здесь тех, кого недобили большевики. А поэты, воспевавшие вчера Сталина, носили к Телиге стихотворения о Гитлере. Она все это выбрасывала в корзину. Кто-то донес. Убегать в последний момент она отказалась: я не могу писать стихи об одном, а поступать иначе. Немцы арестовали всех в Союзе. Потом отпустили тех, кто не принадлежал к Союзу. Михаил Телига, бывший сотник, бандурист и землемер, к Союзу не принадлежал. Но остался и был расстрелян вместе с Еленой.
А Донцов жил долго — вплоть до 1973 года.