Блог уходит на карантин!

Друзья! В связи с ограничительными мерами, введеными в нашей стране, по причине пандемии короновируса COVID-19, творческий коллектив нашего блога берет паузу в написании новых статей и уходит в отпуск до окончания карантина. Мы желаем всем крепкого здоровья и надеямся, что ситуация нормализуется как можно скорее, новые статьи в блоге ориентировачно появятся в середине апреля, о любых изменениях срока появления новых статей будет объявлено дополнительно!
UPD: В связи с продлением карантина, новые статьи появятся в середине июля!

Монументальные ляпы

1 место

Памятник «Защитникам границ Отчизны всех поколений». Он находится на пересечении улиц Золотоворотской и Рейтарской. Не нужно быть скульптором, чтобы понять: в данном случае нарушены все пропорции монумента. Лошадь, на которой сидит бравый казак, скорее пони или собака, нежели резвый скакун. Но если присмотреться повнимательнее, то можно увидеть и еще одну нелепость: лошадь не оседлана и без стремян. А наездник на ней стоит. Остроумные киевляне уже успели окрестить памятник в самом центре города «Козаком на собаке».

2 место

Памятник Святославу на Пейзажной аллее. Если пересечь Львовскую площадь и выйти на смотровую площадку, можно увидеть конную статую. Историки и киевоведы утверждают, что изваяние князя не совсем соответствует его внешности – Святослав в жизни не мог похвастаться столь накачанной фигурой. Скульпторы Валентин Згурский, Алексей Пергаменщик и Антонина Пергаменщик затянули торс всадника в кольчугу, вложили в левую руку щит, а в правую меч, которым князь только что поразил насмерть страшного зверя. Злые языки называют монумент «Бройлером» и «памятником культуристу». Смешно выглядит и вечно разрисованный горожанами оселедец князя – в народе ирокез. Не вызывает вопросов разве что расположение памятника – более тысячи лет назад на этом месте находился двор князя-воина Святослава.

3 место

Памятник оранжевой революции на Контрактовой площади. Он появился в 2005 г. по инициативе скульптора Анатолия Игнащенко. Финансировал проект директор одного из ресторанов. Памятник ни с кем не обсуждался и не согласовывался – его торжественное открытие стало для мэрии полной неожиданностью. Монумент представляет собой три скрещенных копья, воткнутых в землю. К этим древкам прикреплены три флага: национальный, оранжевый и голубой Евросоюза. К якорной цепи, свисающей с копий, приделано колесо, а под ним расположен колокол, по которому стекает вода из фонтана. Киевоведы и архитекторы были в шоке. Ведь колокол – это символ жертвенности, смерти за идею.

Возможно, бизнесмены по-своему трактовали события конца 2004 – начала 2005 годов. Да и зачем вода памятнику?

4 место

Арка Дружбы народов – всем известный монумент, посвященный воссоединению Украины с Россией в 1654 году. Если сама радуга вопросов не вызывает, то с фигурами явно не сложилось. Видимо, автор как-то потерялся во времени. В противном случае, он не ставил бы казаков во главе с Богданом Хмельницким рядом с бронзовыми фигурами советских работяг. Александр Анисимов и вовсе называет это сооружение памятником погибшему велосипедисту. Радуга ему напоминает колесо.

5 место

Памятник Ярославу Мудрому напротив Золотых ворот. Монумент создал скульптор Владимир Чепелик и архитектор Николай Кислый по проекту кинорежиссера и драматурга Ивана Кавалеридзе. Киевляне шутя называют памятник «мужик с тортом» или даже «мужик с Киевским тортом». Видимо, уж слишком креативной была задумка вложить в руки Ярослава миниатюрные Золотые ворота.

Дегтяри, Дехтяренки и Нечуй-Левицкий

Есть в Киеве улицы-загадки, родословную которых не удалось бы, наверное, распутать и самому Шерлоку Холмсу с его гениальным дедуктивным методом. Взять, к примеру, столичную улицу, которую мы недавно называли именем командарма Пархоменко. Не было никаких проблем. Видный военачальник, герой гражданской войны. Несколько поколений киевлян выросли с твердой уверенностью, что городскую магистраль между Лукьяновским рынком и проспектом Победы следует называть именно так.
И вот наступила пора «собирать камни» — улице, названной в начале прошлого столетия в честь купца и мецената Михаила Парфентьевича Дегтерева, вернули ее прежнее наименование. Только получился «прокольчик». Если на дореволюционных картах Киева указано четко и ясно — Дегтеревская, то на современных планах города и номерных табличках пишут по-разному. Подавляющее число домов имеют визитку — Дегтяревская, что в корне меняет родословную адресата. В то же время не следует и сгущать краски. Дегтяри всегда были трудолюбивыми и уважаемыми людьми. В великокняжеские времена они даже имели свою улицу Дегтярную, название которой сохранилось и поныне. А вот в районе Лукьяновского рынка еще в позапрошлом веке размещались знаменитые дегтярные лавки. Это были не просто торговые точки, а топографические объекты, фигурирующих во многих деловых бумагах. Так в протоколе заседания от 11.07.1869 г. указано: «Наименовать площадь у старой Житомирской почтовой дороги, где Дегтярные лавки, Лукьяновскою».
Так что приезжающие в Киев по старинной трассе крестьяне и ремесленники неизменно наталкивались на лавки вездесущих дегтярей, что и могло послужить ориентиром для наименования будущей улицы. Любопытно, что и в обратном направлении Житомирская дорога пролегала мимо хутора Дегтяри. Складывается впечатление, что представители этого ремесла полностью монополизировали данную местность.

Но не тут то было. Оказывается название «Дегтяри» образовалось не по профессиональному принципу, как этого следовало бы ожидать, а по фамилии владельца живописного хутора Василия Дегтяренко, который поселился тут еще в 1819 году. К концу XIX века на хуторе уже было 12 дворов, 72 жителя — и все по фамилии Дегтяренко.

Таким образом, и дегтяри, и Дегтяренки, и Дегтеревы, каждый по-своему, внесли свою лепту в эволюцию наименования улицы. Правда, не все этого придерживались. Во время немецко-фашистской оккупации Киева (1941-1943 г.г.) улицу называли Докториевской, что отдаленно напоминало украинское — Дехтерівська.
Между Лукьяновской и Древлянской (ныне начало улицы Зоологической) площадями находится много памятных мест. Здесь в покоях богоугодного заведения купца Дегтерева в нищете и немощи умирал великий бытописец Иван Нечуй-Левицкий. Перед смертью мастер слова писал: «Чувствую, что плачет по мне погост и заранее вижу, как это будет. В один из каких-то дней я не встану, придут люди и скажут: «С ним удар случился». И повезут в осеннее ненастье. Будут идти люди и тихо ругать, что из-за меня приходится им по этой слякоти топать. Зато на кладбище такого наговорят — куда там! В конце концов на Байковом, или каком там кладбище на памятнике буквы сотрутся, и останется лишь какой-то «цкий» и все…» К счастью, произошло все с точностью до наоборот.
Примечательных мест на Дегтеревской масса: Лукьяновский народный дом (№ 5), Луцкие казармы (№ 19) с монументальными росписями, трамвайное депо (№ 7) и сам Лукьяновский базар с исчезнувшей из карты города Конной площадью. Но самое, пожалуй, яркое место было рядом с бывшей Дегтеревской больницей — центральная киевская тюрьма с «несчастливым» номером «13». Для пущей важности до революции ее величали Лукьяновским тюремным замком. Здесь, естественно, умирали люди, но, как это не покажется странным, и… рождались тоже. Так в 1881 году в одной из тюремных камер родился выдающийся ученый-патофизиолог, президент АН УССР, академик Александр Богомолец.

Именно в Лукьяновской тюрьме был изобретен первый в мире официально признанный реактивный двигатель. Автором его был знаменитый народоволец, главный подрывник «Народной воли», автор бомбы убившей царя — освободителя Александра II, Николай Кибальчич. Мало того это был не только проект двигателя, но двигателя приводящего в действие летательный аппарат. Кибальчича засадили в тюрьму за хранение нелегальной литературы на 1 месяц, но в ожидании судебного заседания он провел там 2 года и 8 месяцев. Эта чудовищная несправедливость и подтолкнула его к народовольцам, с которыми он познакомился в тюрьме и в общем определила дальнейшую жизнь этого талантливого изобретателя.

Подол. Улица Сагайдачного

Несколько раз меняла улица Сагайдачного свой внешний вид: прямоту и ампирный характер построек она приобрела после пожара 1811 года по плану архитектора В. Гесте. Однако характер улицы — на ней размещались крупные торговые конторы — сохранялся всегда. Как и положено улице купеческой, она начинается с храма: на Почтовой площади в 1810-1814 г. г. по проекту А. Меленского была построена церковь Рождества Христова, где с 6 по 8 мая 1861 года по дороге до места захоронения в Канев отпевали Тараса Шевченко. В 1935 году ее уничтожили большевики, а восстановили церковь только в наши дни. Именно по этой улице в 1896 году впервые в Российской империи был пущен электрический трамвай, соединивший центр Киева с Подолом (в 1977 году эта историческая линия была демонтирована). В 1904 году вблизи дома № 3 сооружен фуникулер, соединивший верхнюю часть города с Почтовой площадью.
В 1989 году улица имени Жданова переименована в честь гетмана Петра Конашевича-Сагайдачного — поборника православия и украинской культуры, который в 1620 году прославился победой казацкого войска над турецко-татарской армией под Хотином. 90-е годы XIX века: Куприн здесь написал «Яму», а герцог Монпасье обожал киевское варенье
В 1894 году, уйдя в отставку в чине поручика, в Киев прибыл тогда еще малоизвестный литератор Александр Куприн. Он попросил отвезти его с вокзала в самые дешевые меблированные комнаты. Ехали долго, и наконец, спустившись с крутого спуска, оказались на Подоле, на нынешней улице Сагайдачного. В конце XIX века здесь находились дешевые гостиницы «Днепровская гавань» (дом №4) и «Сербия» (дом № 2, ныне снесенный).
Оставив вещи в комнате, Куприн пошел к Днепру, где помог разгрузить баржу с арбузами и заработал полтора рубля. Этого хватило на обед и ужин. Так началась киевская жизнь знаменитого писателя. В номерах, подобных комнате Куприна, часто останавливались купцы и ремесленники, жили чиновники, студенты, артисты, инвалиды. Именно они стали героями рассказов литератора из его первых книг «Киевские типы» и «Миниатюры». На этом материале написана и знаменитая его повесть «Яма».
Интересно, что именно на этой улице находилась и знаменитая «Книжкова крамниця» Должикова с библиотекой — «аптекой для души», «кабинетом для чтения» и т.д.

На углу улиц Сагайдачного и Андреевской сохранились дома №№ 27а и 27б. Они принадлежали семье знаменитых киевских кондитеров — Балабух. Их наследники до самой революции имели в Киеве широко известную фабрику «сухого варенья», которая открылась в 1787 году. Тогда Киев посещала императрица Екатерина II, которую сопровождал придворный кондитер швейцарец Бальи. Сломав на Подоле ногу, он остался в Киеве на лечение. Поселившись на Приорке, где было много фруктовых садов, он пришел к выводу, что местные фрукты — непревзойденный материал для изготовления «сухого варенья», конфет и цукатов. Киевлян ( в том числе и Балабуху) он обучил своему ремеслу изготовления кондитерских изделий. И вскоре знаменитое киевское варенье стали поставлять к императорскому столу.
Да и испанский герцог Монпасье в 1888 году вывез из Киева несколько пудов балабуховского варенья. А в 1889 году парижские торговцы обратились к Балабуху с просьбой открыть во Франции подобную фабрику.
50-е годы ХХ века: Кто стоит — тот без билета
…В кинотеатр «Буревестник» после той большой войны
за полпачки «Беломора» проходили пацаны…
Это слова из популярной песни киевского композитора В. Быстрякова «Леди Гамильтон».
Кинотеатр работал на улице Сагайдачного, 18, с 20-х до 70-х годов прошлого века, пока его не закрыли. Это было одно их пяти подобных заведений, работающих в то время на Подоле («Жовтень», «Колос», «Комета», «Буревестник», киноклуб «Пищевик»).
Но прославился на весь Киев именно кинотеатр «Буревестник». И вот чем.
В конце пятидесятых годов руководящие партийные товарищи решили, что достижения социализма должны снова потрясти мир, а все оставшееся прогрессивное человечество обязано непрерывно равняться на нас и брать пример. И они сделали кинотеатр «Буревестник» кинотеатром без контролера.
Зрители стали сами отрывать от своего билета «контроль», бросать его в специальную урну и проходить в кинотеатр. В киевских газетах написали об этом новшестве, как об очередном шаге советских людей от одной победы к другой.
Поначалу, все удивились этому нововведению, ломающему планы безбилетного проникновения в кинотеатр. Но в конце концов поняли, в чем тут был секрет. Все объяснялось просто: «Буревестник» был настолько мал (около 70 сидячих мест), что пройдя без билета, учитывая постоянное заполнение в те времена зрительного зала, человеку просто негде было сесть, и он с позором изгонялся из зала как безбилетник.

«Неожиданные» святыни

Национальный музей литературы Украины (ул. Богдана Хмельницкого, 11)

Пожалуй, из всех бывших храмовых помещений нашего города, давно утративших свое назначение, именно это вспоминают и демонстрируют посетителям чаще других. Как же в Национальном музее литературы не рассказывать об Иване Франко, который здесь, в домовой церкви (когда-то ее наружным признаком был крест над куполом) в 1886 году венчался со своей избранницей, киевлянкой Ольгой Хоружинской. Церковь во имя Апостола Павла принадлежала среднему учебному заведению – Коллегии Павла Галагана, открытой меценатом Григорием Галаганом в память о безвременно умершем сыне Павле. Один из преподавателей коллегии был другом Ивана Яковлевича, а его жена – сестрой Ольги; вот и не удивительно, что для венчания писателя избрали именно этот храм.

«Колонна Магдебургского права» (Набережное шоссе)

Так называемый Крещатицкий источник у того места, где, по преданию, князь Владимир крестил двенадцать своих сыновей, издавна почитался киевлянами как святыня. Когда же в 1802 году в честь подтверждения царем Александром I для Киева старинного кодекса самоуправления – Магдебургского права – на берегу Днепра был воздвигнут монумент-колонна по проекту зодчего Андрея Меленского, источник оформили как бассейн в основании колонны. Здесь устроили часовню, украсили ее иконами. Горожане охотно пили свяченую воду из этого источника; было поверье, что она помогает от глазных болезней.

В советское время часовню и бассейн, понятное дело, уничтожили. Лишь к 1000-летию Крещения Руси в 1988 году монумент снова, как встарь, увенчали крестом. Однако насчет восстановления часовни и Крещатицкого источника пока ничего не слышно.

Национальная академия изобразительного искусства и архитектуры (Вознесенский спуск, 20)

На фасаде здания главного художественного вуза страны до сих пор можно разглядеть шейки бывших церковных глав. Ведь до революции здесь находилась Духовная семинария, построенная архитектором Евгением Ермаковым, а при ней – церковь во имя Трех Святителей. Но храм Божий не сразу превратился в храм искусства. Было время, когда там молились совсем другим «святым». В начале 1920-х годов здание принадлежало командирским курсам губмилиции. И вот местные газеты сообщили о том, как выглядит клуб курсантов: «Главный зал – на втором этаже – преобразован из бывшей семинарской церкви. Со стен, вместо обычных «ликов святых», глядят портреты Маркса, Ленина, Троцкого».

Министерство обороны Украины (Воздухофлотский проспект, 6)

Нынче в громадное здание украинского «Пентагона» так просто с улицы не зайдешь. А в те времена, когда эту постройку занимал Владимирский кадетский корпус, богослужения в корпусной церкви во имя Св. Владимира могли посещать и жители близлежащих кварталов. Среди них были обитатели так называемой «Железнодорожной колонии», в которой проживали сотрудники Юго-Западных железных дорог. Появлялся в храме и долговязый мальчуган Саша Вертинский, сирота, племянник одного из путейских чиновников. Потом он вспоминал об этом в своих мемуарах – когда уже стал знаменитым исполнителем собственных песен, актером с мировым именем.

Институт психологии (ул. Паньковская, 2)

На торце трехэтажного корпуса Института психологии до сих пор виднеется округлый выступ. Здесь когда-то устроили алтарную часть домовой церкви Мариинского приюта для девочек, изначально занимавшего помещение института. Церковь во имя Св. Марии Магдалины разместили в первом этаже во время значительной реконструкции приютского корпуса, проведенной в 1901-м. Проектные работы для этого бесплатно выполнил академик архитектуры Владимир Николаев, а щедрую материальную помощь оказал сахарозаводчик и филантроп Николай Терещенко.

Случалось и так, что домовые храмы бесследно исчезали цивилизованным, а не насильственным путем. Так произошло, к примеру, со старинной бурсой (нынешнее помещение Киево-Могилянской академии на Набережно-Крещатицкой, 27). Долгое время в этих стенах находилось Подольское духовное училище со своей домовой церковью. Но вот училищу предоставили новое просторное помещение, а корпус бурсы опустел, и в конце концов его взяли в аренду… под еврейский хедер (начальную религиозную школу). Однако в конце 1913 года черносотенный «Союз русского народа» высказал претензию: как, мол, можно терпеть, что православная святыня находится в чужих руках?! Этот вопрос специально рассматривали на епархиальном съезде. И было установлено, что все священные предметы и иконы из здания давно вынесли, даже престол и пол бывшей церкви разобраны и сожжены. В то же время «наемной платы за здание получается 4500 р. от арендатора-еврея, а соискатель-русский предлагал лишь 3000 р.» Так что помещение так и осталось за хедером.