В 1898 году во главе
Киевской, Подольской и Волынской губерний поставили нового генерал-губернатора
Михаила Драгомирова. Почтенный генерал был неравнодушен к историческим
вопросам, и его давний приятель – профессор университета Владимир Антонович –
склонил начальника края вплотную заняться древними киевскими наименованиями. В
сентябре того же года у генерал-губернатора собралась группа знатоков и
любителей старины, среди которых, кроме Антоновича, были такие известные историки-краеведы,
как Николай Петров и Владимир Щербина. Их встреча прошла вполне плодотворно.
Намеченные соображения «о желательности восстановления некоторых древних
наименований отдельных урочищ и пунктов в г. Киеве» вкупе с рекомендациями «о
присвоении некоторым улицам и проездам г. Киева новых, исторически обоснованных
названий» были надлежащим образом изложены и от имени самого Драгомирова
переданы киевскому губернатору Федору Трепову «для дальнейшего направления дела
в установленном порядке». Попросту говоря – для того, чтобы губернатор направил
эти материалы в Городскую думу, которая и должна была претворить рекомендации в
конкретные решения.
«Отцы города», конечно,
не могли просто так отмахнуться от предложения, исходящего от начальника края.
Довольно скоро – месяца через два – городской голова Степан Сольский доложил
губернатору, что для «предварительного обсуждения» поставленных вопросов Дума
создала специальную комиссию, которую возглавил член городской управы Алексей
Розов – профессор Духовной академии по кафедре гражданской истории. Казалось
бы, с таким председателем комиссия быстро займется возрождением киевской
старины.
Увы, не тут-то было.
Когда через два с лишним года губернатор вспомнил о проблеме древних названий и
поинтересовался, что же сделала комиссия, из Киевской думы ему ответили: мол,
один член комиссии помер, другой выбыл, так что председатель пока занимается ее
пополнением. А еще через год в ответ на очередной запрос новый мэр Василий
Проценко информировал, что за все это время господин профессор Розов сумел
собрать комиссию на заседание всего один раз, да и то «в этом собрании она
выяснила дело лишь с отрицательной стороны», то есть ряд предложений
вычеркнула. Подтвердилась характеристика Розова, данная ему одним газетчиком:
«Человек с хорошими принципами, но слабохарактерный и не энергичный».
Словом, Проценко доложил
наверх о созыве нового состава думской комиссии. Ее членам тоже нужно было
время на раскачку, однако в октябре 1904 года – «всего-то» через шесть лет
после того, как началось дело, – городской голова радостно известил
губернатора: «Я обратился с запросом о положении дела о древних названиях и
урочищах к председателю комиссии, гласному И. А. Сикорскому, который сообщил
мне, что комиссия уже закончила свои действия и в скором времени он созовет
комиссию для подписи протокола».
Как вы думаете, сколько
длилось это «скорое время» для того, чтобы председатель и два члена комиссии
подписали протокол? Правильно, каких-то пару лет. И вот, наконец, в сентябре 1906
года многострадальный доклад о восстановлении древних названий был оглашен на
заседании Городской думы. Докладчиком был председатель комиссии Иван Сикорский.
Теперь мы его знаем прежде всего как отца знаменитого авиаконструктора Игоря
Сикорского, а в те времена он был известен в городе как видный общественный
деятель и… профессор-психиатр.
Доклад предусмотрительно
начинался словами: «При кажущейся с первого взгляда простоте, задача комиссии в
действительности оказалась сложной и нелегкой. Этим объясняется
продолжительность работы комиссии». Далее следовали конкретные предложения,
разделенные на две группы. Первая, из 25 пунктов, включала те изменения
названий, которые «вполне необходимы и их следует сделать». Вторая, из 4
пунктов, – те, что «представляются трудно осуществимыми и в то же время менее
важными».
Что же, в конечном счете,
вошло в список необходимых перемен? К примеру, кварталу Большой Житомирской
улицы между Михайловской площадью и перекрестком с улицей Владимирской комиссия
решила дать особое название «Владимиров вал». Пешеходный спуск от сквера у
Андреевской церкви по склону Владимирской горки рекомендовали окрестить
«Вздыхальницей». Настоятельно предлагалось вернуть Фроловской улице ее исконное
имя «Черная Грязь». Ряд предложений касался правильного написания названий
некоторых улиц: Желянская, а не Жилянская; Почайнинская, а не Почаевская;
Несторовская, а не Нестеровская. На исторических местах надлежало установить
таблички с их названиями: «Кудрявец» и «Кожемяки», «Шевский двор» и «Батыевы ворота».
Наконец, Крещатицкую площадь (она же Думская, – нынешний Майдан) следовало
«назвать старинным наименованием Козье Болото, где действительно было болото в
свое время».
Напоследок осталось
только привести постановление Киевской думы по этому докладу. Оно уместилось в
одной строчке: «Дума определила: доложенный доклад принять к сведению». На этом
столь долго решавшийся вопрос по сути был закрыт. Любители киевской старины
вздохнули и промолчали. А вот журналисты не церемонились. Один из них посвятил
почтенному психиатру Ивану Сикорскому такие строки: «Председатель
анекдотической комиссии по восстановлению древних названий улиц города Киева,
каковая комиссия с психиатрией ничего общего, по-видимому, никогда не имела, но
предполагала все-таки под председательством психиатра выполнить свою
историко-археологическую миссию и… погибла во мраке неизвестности».
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Оставьте пожалуйста свой комментарий