Дегтяри, Дехтяренки и Нечуй-Левицкий

Есть в Киеве улицы-загадки, родословную которых не удалось бы, наверное, распутать и самому Шерлоку Холмсу с его гениальным дедуктивным методом. Взять, к примеру, столичную улицу, которую мы недавно называли именем командарма Пархоменко. Не было никаких проблем. Видный военачальник, герой гражданской войны. Несколько поколений киевлян выросли с твердой уверенностью, что городскую магистраль между Лукьяновским рынком и проспектом Победы следует называть именно так.
И вот наступила пора «собирать камни» — улице, названной в начале прошлого столетия в честь купца и мецената Михаила Парфентьевича Дегтерева, вернули ее прежнее наименование. Только получился «прокольчик». Если на дореволюционных картах Киева указано четко и ясно — Дегтеревская, то на современных планах города и номерных табличках пишут по-разному. Подавляющее число домов имеют визитку — Дегтяревская, что в корне меняет родословную адресата. В то же время не следует и сгущать краски. Дегтяри всегда были трудолюбивыми и уважаемыми людьми. В великокняжеские времена они даже имели свою улицу Дегтярную, название которой сохранилось и поныне. А вот в районе Лукьяновского рынка еще в позапрошлом веке размещались знаменитые дегтярные лавки. Это были не просто торговые точки, а топографические объекты, фигурирующих во многих деловых бумагах. Так в протоколе заседания от 11.07.1869 г. указано: «Наименовать площадь у старой Житомирской почтовой дороги, где Дегтярные лавки, Лукьяновскою».
Так что приезжающие в Киев по старинной трассе крестьяне и ремесленники неизменно наталкивались на лавки вездесущих дегтярей, что и могло послужить ориентиром для наименования будущей улицы. Любопытно, что и в обратном направлении Житомирская дорога пролегала мимо хутора Дегтяри. Складывается впечатление, что представители этого ремесла полностью монополизировали данную местность.

Но не тут то было. Оказывается название «Дегтяри» образовалось не по профессиональному принципу, как этого следовало бы ожидать, а по фамилии владельца живописного хутора Василия Дегтяренко, который поселился тут еще в 1819 году. К концу XIX века на хуторе уже было 12 дворов, 72 жителя — и все по фамилии Дегтяренко.

Таким образом, и дегтяри, и Дегтяренки, и Дегтеревы, каждый по-своему, внесли свою лепту в эволюцию наименования улицы. Правда, не все этого придерживались. Во время немецко-фашистской оккупации Киева (1941-1943 г.г.) улицу называли Докториевской, что отдаленно напоминало украинское — Дехтерівська.
Между Лукьяновской и Древлянской (ныне начало улицы Зоологической) площадями находится много памятных мест. Здесь в покоях богоугодного заведения купца Дегтерева в нищете и немощи умирал великий бытописец Иван Нечуй-Левицкий. Перед смертью мастер слова писал: «Чувствую, что плачет по мне погост и заранее вижу, как это будет. В один из каких-то дней я не встану, придут люди и скажут: «С ним удар случился». И повезут в осеннее ненастье. Будут идти люди и тихо ругать, что из-за меня приходится им по этой слякоти топать. Зато на кладбище такого наговорят — куда там! В конце концов на Байковом, или каком там кладбище на памятнике буквы сотрутся, и останется лишь какой-то «цкий» и все…» К счастью, произошло все с точностью до наоборот.
Примечательных мест на Дегтеревской масса: Лукьяновский народный дом (№ 5), Луцкие казармы (№ 19) с монументальными росписями, трамвайное депо (№ 7) и сам Лукьяновский базар с исчезнувшей из карты города Конной площадью. Но самое, пожалуй, яркое место было рядом с бывшей Дегтеревской больницей — центральная киевская тюрьма с «несчастливым» номером «13». Для пущей важности до революции ее величали Лукьяновским тюремным замком. Здесь, естественно, умирали люди, но, как это не покажется странным, и… рождались тоже. Так в 1881 году в одной из тюремных камер родился выдающийся ученый-патофизиолог, президент АН УССР, академик Александр Богомолец.

Именно в Лукьяновской тюрьме был изобретен первый в мире официально признанный реактивный двигатель. Автором его был знаменитый народоволец, главный подрывник «Народной воли», автор бомбы убившей царя — освободителя Александра II, Николай Кибальчич. Мало того это был не только проект двигателя, но двигателя приводящего в действие летательный аппарат. Кибальчича засадили в тюрьму за хранение нелегальной литературы на 1 месяц, но в ожидании судебного заседания он провел там 2 года и 8 месяцев. Эта чудовищная несправедливость и подтолкнула его к народовольцам, с которыми он познакомился в тюрьме и в общем определила дальнейшую жизнь этого талантливого изобретателя.