Юзеф Пилсудский

Первым сильным увлечением молодой Юзеф (Зюк) Пилсудский был обязан… ссылке. В 1887 году 19-летнего юношу вместе со старшим братом «привязали» к делу о покушении на царя Александра III (том самом, за которое был повешен старший брат Ленина, кстати). Оказавшись в Восточной Сибири, Зюк влюбился в такую же, как он, ссыльную – польку Леонарду Левандовскую. После отбытия наказания они собирались пожениться, но… Срок Леонарды кончился на полтора года раньше. И пока девушка на свободе ждала писем от любимого, у него уже появились другие подруги. Близость Зюка и Леоси так и не имела продолжения. А через несколько лет Левандовская покончила с собой…

Отбыв ссылку, Пилсудский возвращается к родственникам в Вильно, где знакомится с красавицей Марией Юшкевич – разведенной женщиной, старшей его на два года. Она, как и Юзеф, участвовала в подпольном движении за свободу Польши. Именно на ее глазах Пилсудский превратился в одного из национальных лидеров. В 1899 году Юзеф и Мария становятся мужем и женой. К слову, страстным поклонником пани Юшкевич был еще один видный общественный деятель – Роман Дмовский, ставший впоследствии руководителем мощной правокатолической партии национал-демократов. И, кстати, навсегда оставшийся ярым политическим противником Пилсудского.

Поскольку Мария была разведена, католическая церковь не признавала ее нового брака. Но влюбленные не отличаются особой принципиальностью в вопросах религии и переходят в протестантство. Только в 1916 году Пилсудский вновь принял католичество, – мировая война давала Польше шанс, и он понимал, что вождь нации должен придерживаться веры большинства.

Супружество с Марией Пилсудской длилось свыше 20 лет. Но со временем оно фактически превратилось в формальность. Причиной тому стала новое знакомство Юзефа, на то время руководителя революционной фракции Польской Социалистической Партии (ППС), с молодой подругой по борьбе Александрой Щербиньской. Которую все называли подпольной кличкой «товарищ Оля». 

Параллельно с сердечными делами Пилсудский организовывал боевиков, чтобы во имя национальной свободы грабить в Российской империи банки и почтовые поезда. Одну из самых грандиозных операций он задумал в Киеве. Речь шла об ограблении местного банка на Институтской улице. Боевики разузнали, что под хранилищем ценностей находилась котельная, и горячий польский парень Пилсудский носился с идеей внедрить в банк своего истопника, который мог бы пробить перекрытие и забраться наверх. Осуществление такого плана требовало времени, и в 1907 году «товарищ Виктор» (кличка Юзефа) довольно долго пробыл в Киеве под чужим именем. В разработке операции участвовала и Александра. Они с Пилсудским чуть ли не каждый день проводили в парках над Днепром. Чем дальше, тем больше старшего польского боевика тянуло к младшей сподвижнице, несмотря на его официальный брак и пятнадцать лет разницы. Во время одной из киевских прогулок Юзеф не выдержал. Александра потом вспоминала: «Он сказал, что любит меня. Помню, что это признание удивило меня. До этого я считала его лишь идеальным товарищем, а тут вдруг произошло нечто неожиданное».

Выпотрошить киевский банк так и не удалось (правда, налетчики из ППС добились своего в следующем году, взяв тысяч двести в почтовом поезде под Вильно). А вот на личном фронте Киев стал для Пилсудского городом определяющим. «Длительное время мы не изведали ничего такого, что считается основой счастливого супружества, – писала Александра, – у нас не было ни дома, ни спокойствия, ни безопасности. Вместо этого – постоянная работа, нередко нужда, опасность и неуверенность в завтрашнем дне». Влюбленным нередко приходилось довольствоваться перепиской; довелось посидеть и в тюрьме. Узаконить свои отношения они не могли: Мария отказывалась дать мужу развод.

Юзеф Пилсудский снова увидел Киев весной двадцатого года – сразу после того, как польские войска временно завладели городом. К этому времени он был уже «начальником государства» и главнокомандующим войсками возрожденной Польши. Даже в таком высоком ранге Пилсудский не мог упорядочить свою семейную жизнь. Мария числилась официальной супругой маршала, даже получала в этом звании приглашения на протокольные мероприятия (которые последовательно игнорировала), а Александра тем временем родила своему Юзефу двух дочерей.

Неудобный треугольник разомкнула кончина Марии в августе 1921-го, на похороны которой муж не явился. Уже через два месяца Александра официально стала первой леди Польши. В марте 1921 сейм принимает конституцию, ограничивающую полномочия главы государства. Пилсудский, человек с авторитарными замашками, уходит из публичной политики и селится в пригороде Варшавы Сулеювке. Но лишь для того, чтобы через несколько лет вернуться на политический Олимп уже полновластным диктатором. Пани Пилсудская в эти годы активно занималась меценатством. Она, кстати, обеспечила помещением и средствами большой интернат для сирот под Варшавой, которым руководила Марина Фальская – в прошлом начальница приюта польских детей в Киеве, соратница знаменитого писателя и педагога Януша Корчака.

После кончины Пилсудского в 1935 году его вдова оставалась в тени. Когда нацисты оккупировали в Польшу, она перебралась в Англию. Ей суждено было прожить свыше восьмидесяти лет, а за три года до смерти Александра Пилсудская издала книгу воспоминаний.

Верная, любящая, терпеливая, мужественная, тактичная, Александра была идеальной спутницей жизни государственного деятеля. Биографы Пилсудского Дарья и Томаш Наленч справедливо полагают: «Ее, пожалуй, больше всего отличало от Марии то, что она до самой смерти мужа полностью подчинялась его авторитету».

Кстати, в двадцатые годы уже немолодой Юзеф Пилсудский снова заинтересовался женщиной, и снова этот роман был связан с нашим городом. Бывая на курорте Друскининкай (нынешняя Литва), он познакомился с врачом Евгенией Левицкой, которая была на тридцать лет младше его. Свое образование Евгения получила на женских курсах в Киеве, где жила довольно долго.

Судя по всему, маршал увлекся не на шутку. Не один сезон он сам, без семьи, ездил в Друскининкай на отдых. Вернувшись к власти, Пилсудский ввел Евгению в совет по физическому воспитанию. А в начале 1931 года, когда его здоровье заметно ухудшилось, по совету врачей уехал на остров Мадейру. Его сопровождала совсем небольшая свита – и в том числе доктор Левицкая.

Трудно сказать, как могла в дальнейшем сложиться личная жизнь лидера Польши. Но вскоре после возвращения с Мадейры Евгения Левинская была обнаружена в Варшаве полумертвой, со следами отравления, и скончалась в больнице… Было ли это самоубийство, связанное с неизвестными подробностями пребывания с маршалом на Мадейре, – или кто-то «помог» ей уйти из жизни? История умалчивает.