Александр Глаголев (Часть 3)

В конце ноября 1937 года, дождавшись своей очереди у следователя, мама услышала: 
— Он… умер. 
— Когда, как? 
— Разговор окончен. 

Мы пережили смерть дедушки. Ходили за утешением и заочным погребением к дедушкиному другу — архиепископу Антонию Абашидзе, жившему на Кловском спуске в маленькой хибарке. Он когда-то преподавал в Тифлисской семинарии и был учителем Сталина. Может быть, поэтому его не тронули». А далее появилась надежда. А вдруг священник жив? Ведь когда Татьяна Павловна попробовала передать деньги в тюрьму, их приняли. Затеплилась надежда. А вскоре по большому доверию ей сообщили о том, что Глаголев «скоро будет послан по этапу, можно передать теплые вещи». Вещи приняли… «Мама, — пишет Магдалина Глаголева-Пальян, — снова записывается к тому следователю, который сказал о дедушкиной смерти. Прием ведет другой. Отвечает: «Находится под следствием». 
— А когда принимает товарищ такой то? — (мама называет фамилию). 
— Он не работает. 
— Что, в отпуске? 
— Нет, он враг народа.
Папа ночами ходил на Лукьяновское кладбище. Из тюрьмы туда вывозили трупы в грузовиках, открывали борт машины и сбрасывали тела в общую могилу. Там папа предполагал узнать дедушку. Только в 1944 году в Москве маме ответили официально, что А. А. Глаголев умер 25.11.37 года от уремии и сердечной недостаточности. Так служба НКВД всячески пыталась скрыть следы своего преступления». 
Позднее, чтобы смягчить следы злодеяния, уже КГБ что-то дописывал к сфабрикованному делу, однако «нитки оказались белыми».
Согласно материалам «дела», в тюрьме А. А. Глаголев встретил необыкновенно «гуманное отношение», его «заботливо» поместили в тюремную больницу, где он через 36 дней после ареста скончался от болезни, которой у него никогда раньше не было: от почечной и сердечной недостаточности. 
В «деле» Александра Александровича Глаголева почти ничего нет: 
1. Нет ни одного обвинения людей, по показаниям которых он был арестован. 
2. Нет имен обвинителей, а ведь они должны были быть, если о. Александр был членом «организации». 
3. Нет очных ставок с членами этой «организации» или с обвинителями. 
4. Главное — нет ни одного протокола допроса. 
А допросы были. Свидетель этому вернувшийся в 1946 году в Киев из ссылки священник Кондрат Кравченко, который сидел в Лукьяновской тюрьме в 1937 году вместе с Александром Глаголевым. 
Со слов о. Кондрата, в тюрьме у некоторых следователей была следующая «методика допросов»: ночью допрашиваемых заставляли часами стоять в очень неудобном положении с запрокинутой головой. Сам отец Кондрат подвергался дважды таким допросам, а отца Александра Глаголева, по его словам, допрашивали таким образом 18 раз, отчего о. Кондрат характеризует о. Александра Глаголева не как просто мученика, а великомученика!
5. В «деле» нет ни одной справки, когда и чем заболел А. А. Глаголев, когда его поместили в больницу, кто был его лечащим врачом. Есть только справка о смерти в больнице. 
6. Нет ни одной записки, подписанной о. Александром. Только никем не подписанные черновики. В них он описывает свой день до ареста. Он служил в церкви ежедневно утром и вечером. Во время короткого дневного отдыха читал книги (работал). Вечером после церкви чтение молитвенного священнического правила, занимавшего часть ночи. Поражает его удивительная работоспособность. Чтобы вести такой образ жизни, нужно было быть достаточно здоровым человеком. В тюрьму он пошел своими ногами и вдруг через 36 дней «умер», не будучи осужден… Что ж, подлинная причина смерти, хотя и становится очевидной, все же пока не установлена… 
Отец Александр Александрович Глаголев оставил по себе добрую память. И мы тоже можем гордиться нашим великим киевлянином. В Иерусалиме Праведниками мира провозглашены его сын — священник Алексей Александрович Голубев, матушка Татьяна Павловна, их дети — Магдалина Алексеевна и Николай Алексеевич Глаголевы. Вечная им память!