Чисто русское убийство - история Петра Столыпина (Часть 6)

9 сентября в камере одного из бастионов крепости «Косой капонир» (политическая тюрьма), началось заседание военного суда по делу Богрова. Председательствовал военный судья генерал Рейнгартен, обвинял военный прокурор Костенко. От защиты обвиняемый отказался. Из 12 вызванных свидетелей явилось — семь. В их числе был и начальник охранного отделения Кулябко, который давал главные показания. Обвинение предъявлялось по двум статьям военного и уголовного уложений. Обвинительный акт на трех страницах Богров выслушал спокойно и, как показалось, безучастно, пожаловавшись только на то, что не удовлетворен тюремным питанием и просил его накормить. Суд удовлетворил его просьбу, для чего был объявлен специальный перерыв. У присутствующих, а их было более 30 человек, сложилось впечатление, что они находятся на заседании одного из киевских клубов: неспешные доклады, свободный обмен мнениями, обстоятельные ответы обвиняемого, зевающая публика, обед, заказанный в ресторане — шампанского только не хватает. Наконец был объявлен приговор: смертная казнь через повешение. На минуту в каземате повисла гробовая тишина, все взоры устремились на Богрова. Ни один мускул не дрогнул в его лице. Кивнув головой, он заявил, что приговор ему понятен, и отказался от кассации. Одобрительные возгласы с мест прервал представитель крайне правой организации «Союз русского народа». Он настаивал на присутствии при казни, дабы убедиться в том, что приговор будет приведен в исполнение, опасаясь подмены преступника. Председательствующий после недолгих препирательств согласовал этот вопрос.

А тем временем началась подготовка к казни. На Лысой горе соорудили виселицу. Вся прилегающая территория после тщательного осмотра была оцеп­лена сотней казаков и солдатами пехотной роты. Загвоздка была в одном: кто будет вешать? Должность «мастера справедливости» в киевском муниципалитете была уже давно ликвидирована. Агрессивно настроенные патриоты из «Союза русского народа», стыдливо потупив глаза, разглядывали свои холеные руки. Назревал скандал. Это что получается — в стране, которой долгие годы руководил, по мнению левых, «обервешатель», и повесить преступника некому? Решение подсказал мудрый жандарм Иванов: «Да здесь все просто, господа: убийцу должен повесить убийца». Тут же в Лукьяновскую тюрьму был откомандирован офицер по особым поручениям, который, на особых условиях, быстро нашел палача из числа содержащихся там каторжан.
Накануне казни к осужденному пригласили раввина Алешковского, который продолжительное время беседовал с Богровым, упрекая его в том, что своим преступлением он мог вызвать еврейские погромы и человеческие жертвы, на что Богров сказал: «Передайте евреям, что я не хотел причинить им зла, наоборот, я боролся за благо и счастье еврейского народа, а великий народ не должен как раб пресмыкаться перед угнетателями его». Далее он заявил, что ни о чем не жалеет, выказал уверенность в своей правоте, напомнил, что в древние времена честь уничтожения чудовищ принадлежала богам. Ради восстановления справедливости он пожертвовал своей честью, но со временем будет окружен ореолом мученика, который взошел на Голгофу для свободы народа.
И, правда: после октябрьского переворота большевики, по инициативе Ленина, разрушив памятник Столыпину (кстати, установленный на народные деньги), даже собирались воздвигнуть на его месте бюст Богрову. Только крах экономики и разруха помешали осуществить эти «грандиозные» планы. Народ же, в этот раз, денег на сей «памятник» не дал, а вот могилу Петра Аркадьевича в Киево-Печерской лавре восстановили, но уже в 1991 году. Теперь там лежат свежие цветы…
Во втором часу ночи приговоренный был доставлен к месту казни. Несмотря на позднее время, там было людно: товарищ прокурора, помощник секретаря окружного суда, полицмейстер с помощниками, околоточные, городовые, врач, общественный раввин и человек тридцать представителей правых организаций. Помощник секретаря зычным голосом огласил приговор. Богров, казалось, был спокоен. Товарищ прокурора спросил его, не хочет ли он поговорить с раввином. В ответ последовало: «Желаю, но в отсутствии полиции». Когда в этом ему было отказано, он спокойно произнес: «Если так, то можете приступить».
Только теперь Богрову связали руки, надели саван, подняли на табуретку и накинули петлю. «Голову поднять выше, что ли?» — проговорил при этом Богров. Табуретка вылетела из-под ног.
По истечению положенных пятнадцати минут была констатирована смерть. Тело опустили в вырытую поблизости яму и, засыпав, сровняли с землей.
Утро 9 сентября было пасмурным и хмурым. Древний Киев, казалось, не видел еще такого скопления людей. Они целыми потоками направляются в Киево-Печерскую лавру. Там, согласно воле покойного, хоронили премьер-министра Российской империи. По свидетельству очевидцев, ближе к десяти часам около Великих ворот образовалась огромная толпа, заполнившая всю площадь и Трапезную церковь, где у тела покойного всю ночь дежурили чины Ми­нистерства внутренних дел, с товарищем министра Лукошиным во главе. Прибывают представители и депутации высших государственных учреждений и монархических организаций. В числе присутствующих: обер-прокурор синода, министры, председатель Государственной Думы, члены Госсовета. Император, как потом выяснилось по настоянию жены, прибыть не соизволил. Из рук в руки переходил подписной лист, где фиксировались имена желающих пожертвовать на сооружение памятника Столыпину.
В 10 часов утра митрополит начинает торжественную заупокойную литургию. Поют лаврские певчие и хор Владимирского собора, произносятся надгробные речи. Затем совершается панихида и прощание с усопшим. В два часа дня звон колоколов возвещает вынос тела. На шести подушках несут ордена покойного. Могила устроена возле захоронений Кочубея и Искры близ Трапезной церкви лавры. При погребении вдова и члены семьи убитого премьера сохраняли самообладание. В то же время, по всей стране были совершены заупокойные литургии и отслужены панихиды в присутствии местных властей при громадном стечении народа.

 Прошло более ста лет со дня описываемых событий, но до сих пор не умолкают споры о причинах гибели и оценке деятельности Столыпина. Кто-то, по заведенной во время советского периода традиции, считает эту оценку резко негативной, кто-то считает Столыпина великим человеком, который был способен спасти Российскую империю от всех бед и потрясений. И те и другие в удобной себе форме используют многочисленные факты, статистику, события и воспоминания современников. У каждого своя правда. Чем больше успел сделать человек, тем больше критиков собирается к его памятному столбу. Только советская историография насчитывает тысячи статей, научных работ, книг и монографий по данному вопросу. В истории ВКП(б) этому посвящен целый раздел, сотни ученых использовали означенную тему для защиты своих диссертаций. За долгие годы одних версий убийства было выдвинуто до десятка: месть евреев, спланированный эсерами теракт, заговор военных, тайная жандармская операция, попытка Богрова отвести подозрения однопартийцев в предательстве, имитация покушения, ну и главная советская версия, самая несостоятельная, кстати, — убийство по приказу царя. Однако, многие склоняются к тому, что причины необходимо искать в личности убийцы: его внутренние убеждения, психотип, образ жизни, сложившейся к тому времени общественной морали. Этими пороками страдали многие молодые люди. Даже если попытка убийства была бы предотвращена, то новый «Богров» все равно нашелся бы. Иными словами, вполне можно утверждать, что это чисто русское убийство…