Владимир Горовиц (Часть 1)

Отец музыканта — Самуил Горовиц — закончил Киевский университет, по специальности инженер-электрик. Он был выходцем из богатой еврейской семьи. Основал фирму в партнерстве с немецкими бизнесменами, которую мы сегодня назвали бы дистрибьюторской, дилерской. В газетах тех лет можно встретить рекламные объявления: «Самуил Горовиц: электрические моторы, насосы, лампочки». Он был поставщиком Юго-Западной железной дороги. После женитьбы на Софье Бодик в свое дело принял ее брата Александра. В семье Горовицев было четыре ребенка: Яков, Григорий, Регина и самый младший — Владимир. Играть на фортепиано он начал с пяти лет. Семья матери была очень музыкальной, хотя ее отец и дед были купцами первой гильдии, но всем детям дали хорошее образование — 12 человек имели профессиональное музыкальное образование. Любовь к музыке Володе привила его мать. В Харькове, когда тот гостил у родственников в 1914 году, талантливого мальчика услышал Скрябин, который предрек, что тот станет великим пианистом. Владимир окончил Киевское музыкальное училище и Консерваторию. Его педагогами были Пухальский, а затем Блумельфельд. На выпускном концерте, когда играл Горовиц, слушатели устроили овацию. Уже с самого начала творческого пути пианист не придерживался правил и канонов во всем: технике, манере игры — он шел своим путем, да и в жизни был непростым человеком. Порой своими озорными выходками шокировал окружающих. Его последнее выступление на родине состоялось в 1925 году в зале Киевской филармонии. В этот период советская власть окончательно победила, а Владимир Горовиц не принял ее идеологию и решил уехать за границу. Хотя в последующем признавался, что этот шаг дался ему нелегко. Ведь в Киеве оставались родители, друзья. Он надеялся, как только нормально устроится, то заберет своих близких, но этим планам никогда не суждено было сбыться. До самой смерти Горовиц никогда больше не приедет в Киев.

 На чужбине не все складывалось удачно у молодого музыканта. Первые два концерта в Берлине провалились. Владимир любил раскованную игру, но немецкая публика его пассажи не оценила. Да и время было тяжелое. Германию наводнили толпы эмигрантов из России, готовых на любую работу, лишь бы заработать на пропитание. Горовицу помогли выжить на первом этапе эмиграции скудные денежные сбережения (их он сумел провезти через границу в носке), но они катастрофически таяли. Подарком судьбы стало приглашение выступать с симфоническим оркестром. Начинается гастрольная жизнь, и пианист кочует по всему миру. С 1928 года Владимир Горовиц переезжает в Америку, и эта страна становится не просто новым местом его жительства, а второй родиной. Он играет по три концерта в неделю и, кажется, совершенно не чувствует усталости. В прессе артиста называют императором музыки, легендой пианино. В начале 30-х годов он знакомится со знаменитым дирижером Артуро Тосканини. Большим успехом у публики пользовались их совместные выступления. Маэстро ввел Владимира в свой дом и познакомил с дочерью Вандой. Вскоре молодые люди поженились, а через год у них родилась дочь, названная в честь матери Горовица Соней. Период безденежья закончился. Появился достаток. Молодая семья поселяется в Нью-Йорке.
 Американский музыковед, пианист, педагог Джуллиардской музыкальной школы Дэвид Дюбаль, автор книги «Вечера с Горовицем», считает, что маэстро вобрал в себя все лучшие черты пианизма ХХ столетия. Имел огромный репертуар, которым не владел ни один музыкант того времени. Он был первооткрывателем даже в классике, находя собственные штрихи и оттенки, делая такие интерпретации уже известных произведений, что они приобретали новое звучание. Настолько глубоко проникал в сочинение композитора, что его трактовки зачастую были достаточно неожиданными. Сейчас пианисты играют быстрее. Но ему не нравились, как он считал, механические выступления. Музыка для него — это был процесс, импровизация. У него были плоские пальцы, но, несмотря на это, он добивался виртуозности техники в игре.

— Мы познакомились с Горовицем у него дома, — рассказывает Дэвид Дюбаль. — Я должен был сделать серию интервью с маэстро для радиостанции «WNCN» (Нью-Йорк), где в тот период был музыкальным директором. Он пригласил меня на ужин, предупредив, чтобы я надел галстук. Но так как у меня его не было, то я заменил его шарфом. Горовицу мой вид не очень понравился, но он промолчал и только улыбнулся. На его рояле всегда стоял метроном, и он репетировал под его ритм. Маэстро был всегда самый строгий судья к себе и если по какой-нибудь причине ему не нравилось собственное выступление, то никакие восторженные отклики не могли переубедить его в обратном. В ту пору, когда мы познакомились, Горовиц был уже довольно пожилым человеком. У него часто болела спина. Но о болях он забывал как только начинал играть. Очень ответственно относился к репертуару. Например, прежде чем записать один из концертов Моцарта, он переиграл все. Любил сонаты Скарлатти и прелюдии Скрябина. Он говорил: «Я никогда не играю одинаково». Не признавал авторитетов: ему нравился президент Картер потому, что тот любил классическую музыку, а принца Чарльза считал нудным за снобизм. Для многих Горовиц казался сложным и порой невоспитанным человеком. Я был свидетелем, как однажды на улице его узнали восторженные поклонницы. А он вдруг им начал строить рожицы. После удачного выступления мог крикнуть: «Гут, вери гут!» и показать язык музыкантам. Ему было трудно найти общий язык с людьми из-за языковых проблем. Он смеялся: «Я одинаково плохо говорю на пяти языках». Дома с женой он разговаривал по-французски, со мной общался по-английски, но выразить свои мысли хорошо мог только по-русски. Думаю, с Горовицем мы нашли общий язык потому, что я мог оценить его «киевский юмор». Ведь мой дед и отец тоже родом из Киева. Дед служил в царской армии, эмигрировал в Америку в 1905 году. Через пять лет (перепробовав массу профессий, одно время даже был охранником нефтяных скважин у Рокфеллера) забрал сына в Нью-Йорк. Если мой отец быстро выучил язык, то у мамы были большие проблемы, и она себя считала чужой, часто вспоминала, как замечательно ей было в Риге, где родилась. Во мне Горовиц видел родственную душу потомка эмигранта. Но самое главное, он обожал беседовать о музыке с профессионалами.
Вы знаете, что интересно. Я часто слушаю сохранившиеся аудио- и видиозаписи и сделал важное открытие — они не надоедают. Ведь большинство музыкантов, когда умирают, то разрушается их мир. Люди перестают покупать записи. А тиражи произведений, записанные Владимиром Горовицем, неуклонно растут. По себе скажу — кажется, все знаешь наперед, но все равно находишь что-нибудь новое. В Америке слава Горовица не уменьшается. Недавно фирма «Steinway» праздновала создание полумиллионного рояля, демонстрируя знаменитый инструмент, на котором играл великий маэстро, организовав тур по крупнейшим городам страны. В шоу принимали участие лучшие американские пианисты. Зрители приходили послушать не только лекцию о музыканте, но и просто дотронуться до рояля самого Горовица.